Лариса
ВОЛОДИМЕРОВА
Через общую победу к общей свободе
23.07.07.
Активист и координатор
антимилитаристской программы «Екатеринбургского движения против насилия»,
постоянно помогавший М.Трепашкину делом и обвиненный юристом Л.Косик в
вымогательстве у него денег, - Глеб Эделев в феврале сообщил, что его группа
проводит акцию к годовщине 23 числа в Чечне. На плакатах было написано: «Война
в Чечне преступление, ПОЗОР России», «Чеченцы имеют право на жизнь,
свободу и независимость», «За Вашу и Нашу Свободу», «АРМИЯ - школа рабства и
насилия», «АРМИЯ В РОССИИ: убийства, издевательства, садизм», «Долой призывное
рабство!», «Призывная армия - царство беспредела», «Защитим Конституционные
права военнослужащих»... Я тогда обратила внимание: вот реальные правозащитники,
осознавшие, что нет свободы России – без независимости Чечни, нет покоя
Трепашкину – без нашей общей победы. Существует прочная связь, давно понятая и
адвокатом Трепашкиным.
Как подтвердил
Европейский суд, М.Трепашкин посажен по российскому беспределу в тюрьму, его
пытаются убить за то, что он обнаружил и начал разоблачать причастность властей
к терактам в целях развязывания войны. Не смотря на прямую и постоянную угрозу
для собственной жизни, М.Трепашкин выбрал путь активного сопротивления
правительству и, понимая, что окружен вертухаями, играл на их поле по чужим
правилам – против дьявольского произвола. Непреклонная, целенаправленная,
юридически выдержанная борьба адвоката ничего общего не имеет с тем, как ее
преподносит продажная часть
окружения, и суть остается прежней: какие бы ошибки ни
совершали такие юристы, как Косик, - но сам М.Трепашкин и его истинные
сторонники героически противостоят судебному беспределу, тоталитарному режиму
Путина в условиях Гулага.
Я не буду останавливаться
на стукачестве той части юристов и российских правозащитников, о которых писала
в десятках статей и которые занесены в нашу черную книгу, но приведу две фразы
из опубликованного письма Л.Косик, направленного против М.Трепашкина лично: «Поскольку
Кузнецов ссылается на Трепашкина и утверждает, что это их общее мнение, о том,
что я являюсь агентом спецслужб и закладываю своих клиентов - делать нечего,
придётся затевать тяжбу, возможно не только с Кузнецовым, но и с Трепашкиным – о
защите чести, достоинства и деловой репутации. О том, что Трепашкин
распространял сведения о моей, якобы, причастности к спецслужбам, у меня уже
скопилось достаточно данных. Kosik».
Председатель «Комитета
Трепашкина» М.Кригер любезно предоставил следующее письмо Михаила Ивановича,
которое хотелось бы процитировать, чтобы привлечь к идее внимание спонсоров.
«Елене Санниковой, Ларисе Володимеровой, Ольге Конской.
Уважаемые писательницы, издательницы и просто женщины, обеспокоенные добротой
человеческих отношений на Земле! Обращаюсь к вам с просьбой - предложением.
Суть такова.
1. ФСБ, военная прокуратура и их судьи так торопились отвести меня от дела по
взрывам домов, лишить статуса адвоката, что совершили в отношении меня ряд
преступлений, гораздо более тяжких по сравнению с теми, которые они сфабриковали
мне.
Теперь они понимают, что с моей стороны может последовать ответный удар. Я могу
подробно рассказать, как они преступно фабриковали мне свое шизофреническое
обвинение. Для предотвращения таких действий с моей стороны они:
А) всячески перекрывают мне доступ к СМИ;
Б) распространяют ложную «грязь» обо мне через сообщения депутатам, в СМИ и т.
д.;
В) заперли меня за 2200 км от Москвы в условия строгой изоляции. При этом еще в
2005 году они, не скрывая, заявили здесь сотрудникам ФСИН и прокуратуры, что по
отношению ко мне они «столько наворочали», что теперь путь один: «либо мы его
здесь (т. е. в Нижнем Тагиле) похороним, либо всех нас посадят». Об этом
писалось в местных Интернет-изданиях, но должное значение этому не было придано.
Знают об этом мои защитники Косик, Бровченко, Кузнецов. И до сих пор здесь
витает мнение, что живым меня отсюда
до дома не выпустят (спросите у Косик Любови Борисовны).
Один из путей моей безопасности - это «побольше написать о преступной фабрикации
моего дела» и шизофреническом обвинении до моего освобождения.
То, что есть сейчас в публикациях, лишь не более 10% от истории дела. Мелочи! До
сих пор мое дело не знает никто, ибо все отмахиваются и довольствуются
имеющимися крохами. Поэтому я и кричал: «Ищу своего Эмиля Золя!», чтобы она
написал подробнее, без искажений и так, как когда-то известный писатель описал
дело Дрейфуса (1898г., статья «Я обвиняю»). Но не нашел пока такого!? А ведь моя
борьба с убийцами из ФСБ РФ идет уже 12 (!) лет. Однако вернусь поближе к теме
обращения.
... «Как мог», я небольшими заметками о сути приговора, преступно
сфабрикованного спецслужбами и военными, писал, и эта информация есть. Правда,
ее очень мало по сравнению с тем, что следовало бы показать людям, и она
разбросана по сайтам.
Я думаю, что было бы читабельным и полезным для меня выпустить срочно сборничек
этих информаций... Туда включить мои заметки с сайтов Ларисы Володимеровой,
Сергея Кузнецова и других касательно фабрикации «разглашения» мною «гос. тайны
России» и одного патрона (подброс пистолета и хранение других патронов - это
отдельный «детектив»). Можно добавить еще:
- сам приговор,
- мою надзорную жалобу,
- комментарии по приговору (когда-то В. Новодворская в числе первых
назвала мое обвинение шизофреническим),
- письма Глюкманну и Буковскому,
- обращения ОК, Шаклеина (по теме) и я еще напишу порядка 5 заметок...
С величайшим уважением, М. И. Трепашкин. 13 июня 2007 года».
Мне хотелось бы
ответить Михаилу Трепашкину, что все переданные им материалы скрупулезно
собираются и публикуются, вопрос о книге рассматривается. Все его статьи,
публиковавшиеся на сайтах Чеченпресс,
«Аналитика»
и правозащитном сайте
Russianlife,
вошли в 4 и 5 тома собрания сочинений Л.Володимеровой, изданного в Германии (представлены
на сайтах). Были также вопросы по поводу участия в деле Трепашкина голландца
Арьяна Эркеля ( - приславшего отписку) – и бывшей с ним в плену в 2004 году
Мириам Евиковой ( - найти ее не удалось).
Поступило сообщение, что
Михаил Трепашкин героически, в условиях одиночного заключения, поддержал мою
голодовку в защиту политзаключенных и против оккупации Чечни. Понимая
меру совершенного им подвига – и пользуясь случаем, я хочу, поблагодарив Михаила
Ивановича, призвать всех наших сторонников категорически воздержаться от
сентябрьской голодовки и включиться в очень важную для всех нас международную
акцию. Для чего уже сейчас нужно обратиться к местным властям и потребовать
разрешения на проведение в сентябре пикетов и демонстраций, нацеленных на
свержение тоталитарного режима Путина, прекращения оккупации и геноцида в Чечне,
на свободу политзаключенных.
Нет смысла напоминать
читателям, что состояние здоровья таких пзк, как Трепашкин, Талхигов, Стомахин,
Александров, Алексанян и ряда других безвинных жертв тирании – в постоянно
возрастающей опасности. Мы должны помнить и то, что власть ответственна за удар,
наносимый их близким. Как недавно писала Е.Санникова, состояние здоровья Бориса
Стомахина ухудшилось перед этапом: «Не знаю, удастся ли добиться того, чтобы его
хотя бы немного подлечили
перед этапом, и чтобы увезли не слишком далеко (у него одинокая престарелая
мама-инвалид, в далекий лагерь она просто не доедет на свидание). Очень
обнадеживает сообщение из ПАСЕ. Неплохо бы напоминать им фамилии ПЗК, у которых
состояние здоровья - критическое. Давление общественности могло бы, наверно,
ускорить этот процесс. А то очень уж они неторопливы».
Критической мы
считаем и ситуацию Заурбека Талхигова, недавно давшего
интервью «Таймс».
Подробно описал условия
сходного тюремного существования и М.Трепашкин:
«В камере-одиночке я
теперь не один».
(Сенсорная депривация в действии).
После 3-хмесячного
пребывания в одиночестве в глухо законопаченном каменном мешке – камере № 13
ПФРСИ ФГУ ИК-13 у меня появилось подселение. И теперь я не могу уповать на то,
что в отношении меня применена пыточная сенсорная депривация. Сейчас, помимо
меня, в камере пребывают 2 паука (дело рисковое, если найдут паутину – мне
грозит карцер), 1 рыжий таракан-пруссак удлиненной формы и с очень подвижными
длинными усами, а также 2 таракана черного цвета, почти круглой формы с
укороченными усами «а ля Гитлер». Зовут последних Гестаповец и ФСБэшник из-за
черной формы и особой подлости (ночью залезают в коробку и поедают печенье). Так
как в камере жуткая тишина, то ночью я слышу перемещение их по камере. А как
бывший акустик, то я могу отличать, где и кто из них перемещается. Утром
безошибочно нахожу их укрытия.
Таким образом, в
камере я уже не один. Есть флора. Хотя и микро. Появляется и фауна. Вчера меня
завели в 6-ую прогулочную камеру. Там треснут бетонный пол. В одном месте после
дождя позеленела земля – появился полумиллиметровый мох. А в другом – через
трещину вытянулась (чтобы вылезть хотя бы чуть-чуть наверх) одна травинка, на
длинном белом стволе которой я насчитал аж три маленьких зеленых листочка,
размером где-то по 2-3 мм.
К сожалению, это все
мои контакты за 3 месяца с окружающим миром, флорой и фауной. Остальное –
темные высокие стены, колючая проволока, решетки, сетки, электрический свет
вместо солнца. Маленькие «прогулочные дворики», а точнее «прогулочные камеры» и
такая же, а то и меньше камера содержания. Двигаться почти негде. Вот она
типичная сенсорная депривация, приведшая немало лиц в мире к умопомрачению и
другим заболеваниям психики человека. А меня еще постоянно пичкают по
рекомендациям врача Корневой лекарствами, о которых прямо в инструкции по
применению записано: «Вызывают изменение психики» и т.д. Так и стремятся выбить
из колеи.
Защитники,
откликнетесь на ситуацию!
28 мая 2007 года. М.И. Трепашкин».
Месяцем позже Михаил
Трепашкин писал:
«В блоке №38 (или
Пост №38) СИЗО-1 гор. Екатеринбурга, где сейчас меня удерживают, на камерах
висят таблички «Осуждён к пожизненному заключению. Менее трёх человек в камеру
не входить». Вот такая публика сидит в моём окружении. Морально мне тяжело
сидеть в таких условиях. Но реально сдвинуть процесс никто не сможет; я
беспомощен против беспредела властей. Надеюсь, что процесс в Европейском суде по
правам человека всё же состоится, и описанные мною обстоятельства давления на
психику будут учтены.
Мне невольно вспомнилась одна история моей борьбы с уголовным бандитизмом в
1992-1993 гг., которая напрашивается на сравнительный анализ.
В микрорайоне Карачарово в Москве члены одной местной ОПГ (организованной
преступной группировки) решили взять «под крышу» директора одного из крупных
предприятий Москвы с огромнейшей годовой прибылью. Они забрали указанного
директора фирмы с завода на другом конце города и на автомашине «Мерседес-600»
доставили к себе в офис. Очень культурно встретили, накрыли «поляну» (стол с
угощениями), мирно беседовали о бизнесе. Во время этих культурных посиделок
привезли какого-то побитого «коммерсанта» и спрашивают старшего: «Что с ним
делать? Он нам платить отказыватся!» Речь шла об обычном рэкете ОПГ. Старший
отвечает: «В обработку!» «Коммерсанта» подвесили и на весу стали бить его как
грушу на тренировке по боксу. Вскоре он был весь красный от крови.
Душераздирающие крики, обильно текущая кровь (его еще и порезали) произвели на
директора сильное впечатление, он был в шоковом состоянии от увиденного, его
трясло. А старший в ОПГ и спрашивает: «Надеюсь, ты будешь нам платить исправно?».
Разве мог директор возражать? Хотя у него была на предприятии мощная МВДшная
охрана и ФСБшное оперативное обслуживание.
Вот таким же бандитским путём уже новые - властные - беспредельщики 2000-х
годов, путинской России, давят на мою психику, чтобы не защищал интересы людей,
если они не угодны чиновникам, стоящим у власти.
М.И. Трепашкин, 27 июня 2007 года».
Процесс в Европейском
суде состоялся и выигран. Поразительно, что гестаповские пытки, издевательство
над тяжело больным человеком, многолетнее одиночество его пятерых малолетних
детей – и родных материально оценено... в 3000 евро. Смешные деньги для Запада.
Но самое главное, что
Европейский суд в очередной раз показал свою непредвзятость, свободу от поставок
нефти и газа. Кому, как не Франции, подавать пример тем, кто с протянутой рукой
стоит перед Путиным! Хочется верить, что и суд Гааги не захочет теперь отставать.
Особенно важным нам это
кажется в преддверии Трибунала.
|