Сокращение численности тюремного населения России. Возможности и пределы

Последние данные тюремной статистики

На 1 января 2003 г. в учреждениях ГУИН Минюста РФ содержалось 877 тыс. человек, из них 145 тыс. человек в СИЗО. Относительное количество заключенных (ОКЗ) на 100 тыс. человек — 600. В соответствии с предварительной оценкой на начало 2003 г. по учреждениям всех типов (включая ИВС и т. д.) — 640—650. В США, по прогнозным оценкам, — 710.

Отдельные группы тюремного населения в учреждениях ГУИН.

Данные на 1 января 2003 г.:

 женщины — 50 тыс. человек, из них 9,4 тыс. в СИЗО;

 дети в возрасте до 3 лет, содержащиеся в домах ребенка в женских колониях, — 528 человек;

 несовершеннолетние — 19 тыс. человек, из них 8 тыс. в СИЗО;

 больные туберкулезом — 86,1 тыс. человек, из них 10,8 тыс. в СИЗО;

 ВИЧ-инфицированные и больные СПИД — 37,2 тыс. человек, из них 6,7 тыс. в СИЗО.

На учете в уголовно-исполнительных инспекциях ГУИН состояло 641 тыс. человек приговоренных к наказаниям, не связанным с лишением свободы, из них 32 тыс. несовершеннолетних.

Тюремное население России сократилось на 20%

Осенью 2002 г. многие СМИ сообщали о сокращении тюремного населения России на 20%. Для миллионного количества заключенных — это 200 тыс. человек. При этом, как правило, не говорилось ничего о том, за какой период времени произошло столь значительное сокращение количества заключенных. А 200 тыс. — это больше, чем все тюремное население Великобритании, Франции и Германии вместе взятых.

Из журналистских сообщений оставалась неясной оценка этого события. С одной стороны, СМИ писали, что в связи с таким сокращением проблема переполненности СИЗО будет решена, с другой — традиционно высказывались опасения повтора «лета 53 г.» и роста преступности.

Ведомственные (МВД) СМИ в настоящее время довольно оперативно публикуют криминальную статистику. Из нее можно узнать, что «в январе-ноябре 2002 г. зарегистрировано 2316,8 тыс. преступлений. Это на 15,4% меньше, чем за аналогичный период прошлого года <…>. Темпы снижения количества зарегистрированных тяжких и особо тяжких преступлений (21,6%) превысили темпы снижения общей преступности, а удельный вес в числе зарегистрированных преступлений снизился с 59,5% в январе-ноябре 2001 г. до 55,1% в январе-ноябре 2002 г. Количество выявленных преступлений, связанных с незаконным оборотом оружия, по сравнению с январем-ноябрем прошлого года несколько снизилось (14,2%)…»[1]

Судя по цифрам, которые сообщил в середине января 2003 г. глава МВД Б. Грызлов[2], общая тенденция улучшения криминальной ситуации отмечается и по показателям ежегодной статистики. В 2002 г. количество зарегистрированных преступлений сократилось на 14%, совершенных несовершеннолетними — на 22,7%.

Но на официальную статистику влияет множество факторов, и что она отражает в реальности, иногда непонятно не только министрам, но и криминологам. Только один пример. В течение всего нескольких месяцев 2002 г. на количестве и структуре регистрируемых преступлений неизбежно должны были сказаться неоднократные законодательные изменения, которые относятся к самой массовой 158-й статье УК РФ (кража). Напомню, что кражи в России составляют 40 — 50% всех регистрируемых преступлений. Одно и то же преступление, например, кража 2 тыс. руб. из кармана пенсионерки, до 30 июня 2002 г считалось тяжким преступлением (максимальное наказание — 6 лет лишения свободы)[3]. С 1 июля по 31 октября 2002 г. подобная кража перешла в разряд административных правонарушений. Самое большее, что за нее могли назначить — штраф в размере до трехкратной стоимости украденного[4]. С 31 октября 2002 г. та же кража снова становится уголовным преступлением, но теперь уже средней тяжести. Максимальное наказание за нее — 5 лет лишения свободы (п. «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ).[5] Квалификация и учет большинства остальных краж претерпевали подобные же изменения.

Сокращение численности тюремного населения журналисты связывали исключительно с действием нового УПК РФ, вступившим в силу в июле 2002 г. По новому УПК отправить задержанного за решетку следователям стало сложнее, чем раньше. Наверное, поэтому раньше всех затревожилось законодательными новшествами МВД. Но и руководство Минюста выразило некоторую обеспокоенность. Так, министр юстиции Ю. Чайка сказал, что «гуманизация хороша до определенных моментов, поэтому необходимо проанализировать ситуацию, которая сложилась после введения в действие УПК». А заместитель министра Ю. Калинин заявил, что «поручение Президента» выполнено, «количество заключенных в России сократилось до оптимального уровня».

Сложно сказать, насколько пресса точна в передаче точки зрения представителей власти — публикации на тюремную тематику грешат массой ошибок и нелепостей. Но то, что сотрудники СИЗО и воспитательных колоний (ВК) встревожены (в СИЗО, например, перестали платить надбавку «за переполненность»), было заметно и журналистам, и правозащитникам, которые часто бывают в местах заключения. Именно в этих типах учреждений произошло самое заметное уменьшение количества заключенных. Сотрудники СИЗО и ВК вполне могли предположить, что вслед за сокращением тюремного населения начнется и сокращение тюремного персонала.

Рост численности тюремного населения в 1991—1996 гг.

Ситуация с тюремной статистикой на первый взгляд проще,[6] чем с криминальной.

Таблица 1
Численность заключенных в учреждениях ГУИН в 1993—2003 гг.
[7]

 

1993

1994

1995

1996

1997

1998

1999

2000

2001

2002

2003

Общее число з/к, тыс. чел.

772

876

929

1017

1052

1010

1014

1060

924

981

877

В т. ч. в СИЗО, тыс. чел.

200

234

253

295

285

279

275

282

236

212

145

ОКЗ на 100 тыс. чел

520

590

630

690

710

690

690

730

640

670

600

ОКЗ муж. > 18 лет на 100 тыс. чел. этой возрастной группы

1448

1677

1765

1959

2000

1930

1934

2000

1765

-

-

Число н/с з/к, тыс. чел. (СИЗО +ВК)

32.1

36

36.6

40.5

38.2

33.7

34

40

30

30

19

% н/с от общего числа з/к

4.3

4.3

3.9

4.0

3.6

3.3

3.4

3.8

3.2

3.1

2.2

ОКЗ н/с з/к муж. на 100 тыс. чел. этой же возрастной группы

543

593

587

635

584

502

498

582

567

-

-

Больные ТБ на 1000 з/к

-

-

48

53

71

82

97

91

91

90

98

ВИЧ-инфицир. на 1000 з/к

-

-

0,008

0,013

0,23

1,44

2,3

3,9

16,3

33,6

42,4

 

В табл. 1 представлены подробные сведения о заключенных России за последние 10 лет. Проводить сравнение с советским периодом было бы некорректным[8], поскольку количество заключенных определялось не только судебной практикой и уголовной политикой в той или иной республике, но и степенью ее насыщенности лагерным производством. Россия и Казахстан были регионами, куда стекались потоки бесплатной рабочей силы из других республик СССР. К 1993 г. количество «чужих» заключенных в России было уже не столь значительным.

 

Почему и когда возник вопрос о необходимости сокращения численности тюремного населения

Ситуация в УИС была критической уже накануне распада СССР.[9] В 1990—1991 гг. по российским СИЗО и колониям прокатилась волна массовых забастовок, голодовок и даже бунтов, вызванных бесчеловечными условиями содержания. Кризис в УИС был связан как с не отвечавшим времени законодательством, так и с новой экономической ситуацией.

В советский период количество заключенных никак не было связано ни с состоянием преступности, ни с необходимостью обеспечить безопасность населения, а определялось лишь потребностями и возможностями производственной базы лагерей. В 60—70-х гг. ХХ в. произошла экономическая реформа исправительно-трудовых учреждений (ИТУ): лагерные производства были сориентированы на кооперацию с крупными государственными предприятиями. Это требовало создания колоний с большой (1500—3000) численностью заключенных. Значительная часть ИТУ с тех пор стала огромным производственным комплексом с промышленными коммуникациями, складами и т. д. К «промзоне» примыкала небольшая жилая зона с бараками, набитыми подневольной рабочей силой.

С началом экономических реформ в СССР лагерная промышленность стала приходить в упадок, поскольку функционировать успешно она могла только в условиях плановой экономики и государственного монополизма. Принудительный труд не может быть конкурентоспособным в условиях рыночного хозяйства, в обществе с достаточным уровнем развития производительных сил. Во всяком случае, примеры, опровергающие этот вывод, нам не известны.

Эти соображения легли в основу программы, разработанной Общественным центром содействия реформе уголовного правосудия (Центром) в 1991 г. Программа содержала предложения по приведению законодательства в соответствие с международными стандартами и перечень мер, направленных на сокращение численности тюремного населения до 350—400 тыс. человек (в СИЗО — до 80 тыс.). Речь идет не об оптимальном, а о предельном количестве заключенных. Оно зависит от ресурсов, которые государство может выделить на содержание УИС при готовности обеспечить условия содержания заключенных, отвечающие хотя бы требованиям российского законодательства. Более подробно эти вопросы освещены в прежних публикациях Центра.[10] Здесь только отмечу, что законодательная часть предложений во многом совпадала с предложениями ученых НИИ МВД РФ и отвечала требованиям, выдвинутым заключенными во время массовых акций протеста осенью 1991 г. В окончательном варианте закона[11] были сохранены (и даже расширены) почти все рекомендации Центра, предусматривающие смягчение режима содержания. Зато почти полностью были исключены предложения, направленные на сокращение численности заключенных, ограничение ведомственного нормотворчества и введение механизмов действенного контроля за соблюдением прав заключенных.

С 1993 по 1996 гг. общее количество заключенных выросло примерно на треть, а заключенных в СИЗО фактически наполовину (см. табл. 1, график 1). Рост численности тюремного населения в условиях экономического спада усугубил ситуацию. Особенно тяжелым было положение в СИЗО. Из-за жуткой переполненности камер арестантам приходилось спать в две-три смены. Для того чтобы зажечь спичку, надо было подходить к окну или двери. В жару температура в камерах поднималась до 40—50° С, из-за чего случались массовые обмороки, а иногда и смерти от кислородного голодания. Один из таких случаев, получивший широкую огласку, произошел в июле 1995 г. Тогда в СИЗО г. Новокузнецка погибло сразу 11 человек, несколько десятков заключенных были доставлены в больницу в тяжелом состоянии. Сотни заключенных в знак протеста против невыносимых условий содержания вскрыли себе вены.

Эксперты ООН и СЕ, посетившие Россию в 1994 г., признали условия содержания заключенных в учреждениях этого типа пыточными. ГУИН и высшее политическое руководство страны согласились с выводами экспертов, что получило вполне логичное ведомственное продолжение. В 1995 г. ГУИН МВД РФ была разработана, а правительством и Президентом одобрена и подписана «Концепция реорганизации уголовно-исполнительной системы МВД России (на период до 2005 г.)». Главной причиной сложившегося положения вещей было названо «недостаточное бюджетное финансирование».

Концепция предусматривала реализацию целого ряда дорогостоящих проектов, в т. ч., программы строительства новых и реконструкции старых СИЗО. По этой программе предполагалось к 2000 г. увеличить количество мест в учреждениях этого типа до 180 тыс. Между тем численность заключенных в СИЗО к концу 1995 г. достигла 290 тыс. человек. При этом реальное финансирование программ за все прошедшие годы составило 3% от утвержденных средств.[12]

О необходимости сокращения численности заключенных в России в Концепции ничего не значилось. Но руководство МВД, в чьем ведении находилось тогда ГУИН, выступая за борьбу с преступностью, говорило о необходимости уже­сточения наказания и тем самым способствовало дальнейшему росту тюремного населения. П. Мищенков, заместитель министра МВД, курировавший ГУИН, заявил в октябре 1995 г., что нужно пересмотреть сроки лишения свободы за тяжкие преступления в сторону их увеличения. «В колониях места у нас есть», — сказал П. Мищенков,[13] хотя он должен был знать, что уже в начале 1995 г. в колониях не хватало 25 тыс. мест. Кроме того, из-за «недостаточного бюджетного финансирования» в бедственном положении оказались сотрудники пенитенциарных учреждений, не получавшие зарплату по 3—4 месяца и даже денег на форму. В 1995 г. имели место неоднократные случаи самоубийств среди сотрудников пенитенциарных учреждений из-за отсутствия средств на содержание семьи и полуголодного существования.

Российские тюрьмы становятся угрозой всему человечеству: 1997—1999 гг.

В 1997—2000 гг. численность населения в СИЗО и ИУ стабилизировалась, колеблясь в пределах 5—6% в год (см. табл. 1 и график 1).

Рекордным за прошедшее десятилетие по числу заключенных в СИЗО остался 1996 г. — около 300 тыс. человек. Однако эта «стабилизация» не улучшила положение в тюремной системе. Ресурсы, имевшиеся в распоряжении государства, не позволяли обеспечить условия для физического выживания миллиона заключенных, не говоря уже о соблюдении, по крайней мере, норм отечественного законодательства. Недостаток ощущался во всем, в т. ч., в питании, медицинском обслуживании, санитарно-гигиенических средствах. Это привело к дальнейшему развитию эпидемии туберкулеза (ТБ) в местах лишения свободы (см. график 2). Остановить рост численности больных ТБ (на уровне 9—10%) удалось только в 1999 г. Но уже в 1998 г. западные фонды и организации, помогающие России в борьбе с тюремным ТБ, обнаружили еще одну катастрофическую проблему. Недостаток средств, а также постоянное перемещение заключенных из учреждения в учреждение, прерывающее начатое лечение, привели к появлению лекарственно-устойчивых форм ТБ к препаратам первого ряда (MЛУ-ТБ-I). Эта форма сейчас выявляется у 25—30% больных ТБ в УИС.

 

График 1
Численность заключенных в СИЗО и ИУ за последние 10 лет, % к 1993 г.

«Новый туберкулез» — практически неизлечимая болезнь, против нее бессильны прежде эффективные противо­тубер­кулезные препараты. Всемирная организация здравоохранения ООН объявила МЛУ-ТБ самым опасным инфекционным заболеванием XXI в., а Россию — одним из основных источников его возникновения и распространения в мире. И эта проблема действительно очень серьезная: один бацилловыделитель, оказавшись в самолете, «привьет» лекарственно-устой­чивую форму чахотки всем пассажирам, а приземлиться такой самолет может в любой стране мира. В отличие от радиационного излучения или взрывчатки выявить источник болезни — палочку Коха — невозможно. Из мест лишения свободы освобождаются ежегодно 250—300 тыс. человек. Среди них 30 тыс. человек больны туберкулезом (ТБ). Каждый четвертый — носитель неизлечимой формы. В год он может передать смертельную инфекцию десяткам людей.

Официальная информация о ситуации с ТБ в пенитенциарных учреждениях России впервые появилась в 1991 г.: заболеваемость ТБ в местах лишения свободы в 17 раз, а смертность в 8 раз превышала аналогичные показатели за ее пределами. Эти шокирующие цифры не вызвали особого беспокойства ни у руководства страны, ни в обществе. Возможно потому, что к туберкулезу привыкли относиться как к болезни пусть и опасной, но излечимой, а к тюрьме — как к чему-то надежно от общества отгороженному. В федеральные программы по борьбе с туберкулезом тюрьмы и колонии поначалу вообще не включались.

Число заключенных больных ТБ в 1993 г. — 35 тыс. человек (45 на 1000 человек), первые сообщения о единичных случаях выявления ВИЧ-инфекции в пенитенциарных учреждениях России появились в 1993 г.

График 2

Число больных ТБ и ВИЧ на 1000 заключенных в учреждениях УИС РФ в 1995—2003 гг.

К 1999 г. численность больных туберкулезом в УИС достигла рекордного уровня — 9,7%, заболеваемость ТБ стала в 58 раз, а смертность в 28 раз выше, чем за пределами мест заключения. Ситуация с тюремным ТБ была следствием бесчеловечных условий, в которых содержались российские заключенные, и, одновременно, самым явным и ярким отражением бесчеловечности общества. Но по-прежнему считалось, что справиться с «белой чумой» (так раньше называли чахотку) хоть и сложно, но возможно. Для этого необходимы лекарства и эффективные методы лечения. Один из таких методов был разработан еще в начале 90-х гг. и получил известность как программа DOTS. Шестимесячный курс лечения по этой программе стоит менее 50 долл. США, даже в самых бедных странах процент выздоровевших больных составлял порядка 85%.

Иллюзии в отношении тюремного туберкулеза были развеяны в 1997—1998 гг., когда международные организации провели масштабные микробиологические исследования в наших тюрьмах и колониях. Оказалось, что 20—25% больны практически неизлечимой множественно лекарственно-устойчивой формой туберкулеза — МЛУ-ТБ-I. Против этой формы ТБ недорогие и прежде эффективные препараты бессильны. Размах эпидемии обычного и нового ТБ в немалой степени был связан с условиями содержания заключенных: недостаток питания, лекарств, высокая скученность людей (особенно в СИЗО), прерывание начатого лечения и т. п.

По оценке экспертов (1999 г.), если эпидемию старого и нового туберкулеза в местах лишения свободы не остановить, к 2010 г. два миллиона российских граждан станут носителями смертоносной инфекции.

 

Положение в УИС после перехода в Минюст РФ

Одновременно с передачей УИС из МВД в Минюст появилась первая государственная программа по сокращению численности заключенных. В 1998 г. Минюстом был подготовлен законопроект, который в случае его вступления в силу создавал возможности для постепенного (в течение двух лет) сокращения количества заключенных примерно на треть. Но правительство, по существу, блокировало передачу законопроекта в Государственную думу. Явными противниками законопроекта были МВД и Генпрокуратура России. Количество заключенных продолжало постепенно расти и в июне 2000 г. достигло своего максимального уровня — 1 млн 90 тыс. человек. Отметим, забегая немного вперед, что в сообщениях для СМИ о сокращении количества заключенных на 200 тыс. человек за точку отсчета руководством Минюста РФ берется именно май-июнь 2000 г.

После перехода ГУИН в Минюст РФ средства, выделяемые из федерального бюджета на УИС, непрерывно росли. За последние годы их объем увеличился в расчете на одного заключенного с $700 (1996—1997 гг.) до $1100 (2002 г.). Кардинально улучшилась ситуация с обеспечением тюрем и колоний противотуберкулезными препаратами и питанием. На питание одного заключенного ежедневно выделялось в 2001—2002 гг. от 17 до 25 руб. (осенью 1998 г. — 70 коп.). Активно участвовали в борьбе с тюремным туберкулезом западные фонды и организации. Только в 2001 г. ими было истрачено на эти цели 450 млн долларов (т. е. более чем по $400 на одного заключенного). Эти совместные усилия и позволили добиться определенных успехов в снижении количества больных ТБ в местах лишения свободы: с 97 — в 1999 г. до 90 — в 2002 г. (данные на 1000 человек, см. табл. 1 и график 2).

С 2000 г. в пенитенциарных учреждениях проводится программа DOTS-plus, рассчитанная на использование препаратов II ряда[14] против МЛУ-ТБ-I. Но, поскольку причины, которые приводят к прерыванию начатого курса лечения сохранились, применение препаратов II ряда в ближайшие годы, по мнению экспертов[15], может привести к возникновению МЛУ-ТБ-II,[16] устойчивого ко всем разработанным фармацевтами препаратам. И тогда в УИС, а потом и в обществе появится форма туберкулеза, против которой бессильны все известные способы лечения. Ситуация также осложняется из-за ВИЧ-«взрыва»: ВИЧ-инфекция провоцирует ускоренное развитие рези­стентных форм ТБ (МЛУ-ТБ-I и МЛУ-ТБ-II). Более того, у ВИЧ-инфицированных больных открытая форма туберкулеза довольно часто развивается без проявления каких-либо симптомов, она не всегда выявляется даже с помощью рентгена, тем более флюорографии, которая до сих пор считалась самым надежным способом диагностики ТБ. Возможно, это и привело к росту относительного количества заключенных — больных ТБ, в 2002 г до 99 на 1000 человек.

Новый УПК и политика государства (2000—2002 гг.).

Рост численности тюремных младенцев

Остается невыясненным вопрос: когда, в каких типах учреждений и насколько сократилась численность заключенных, о которой так много писали СМИ осенью прошлого года. Хорошо бы понять, действительно ли это сокращение связано только с введением нового УПК или причина — в смягчении уголовной политики государства.

Прежде всего надо сказать, что законопроект Минюста, о котором шла речь выше, несмотря на сопротивление правительства, попал в Госдуму.[17] В мае 2000 г. он был одобрен в первом чтении, принят в третьем в январе 2001 г. Но из-за сопротивления Генпрокуратуры закон был возвращен Советом Федерации в нижнюю палату парламента, а затем урезан настолько, что в своем окончательном виде уже не смог бы привести к сокращению количества заключенных на треть. Тем не менее этот закон[18] (далее ФЗ-25), вступивший в силу в марте 2001 г., оказал видимое влияние на сокращение численности тюремного населения в последние два года. Еще большую (правда, временную) роль сыграла широкомасштабная амнистия, объявленная в мае 2000 г.

Сокращение численности тюремного населения будет выглядеть не столь значительным, если сравнивать показатели ноября 2002 г. не с серединой 2000 г. (как это делает руководство Минюста), а с началом 2001 г. Общее количество заключенных сократилось за это время на 47 тыс. человек, но отдельно в исправительных колониях для взрослых осужденных увеличилось почти на 50 тыс. человек.

Безусловным достижением прошлого года следует признать сокращение количества заключенных в СИЗО и воспитательных колониях. Но общее количество заключенных в 2002 г. уменьшилось не на 200 тыс. человек, а на 104 тыс., лагерное население в колониях для взрослых сократилось всего на 28 тыс. человек.

Таблица 2.
Численность заключенных в учреждениях УИС РФ в 2000—2003 гг.

 

1.01.00

1.06.00

1.09.00

1.12.00

1.01.01

1.09.01

1.01.02

1.07.02

1.11.02

1.01.03

% к 1.06.00

 

Общее число з/к, тыс. чел.

1060

1092

948

912

924

991

981

953

891

877

80

 

ОКЗ на 100 тыс. нас.

730

750

650

630

640

690

670

640

610

600

80

 

Число з/к в СИЗО, тюрьмах и ПФРСИ, тыс. чел.

281,7

282,5

226,4

228,5

235,5

244,8

211,9

184,4

140,1

145,4

51

 

Число з/к в ИК, тыс. чел.

756,4

787,8

703,6

666,1

671

727,3

749,2

759,4

740,6

720,8

91

 

Число з/к в ВК, тыс. чел.

22

21,7

18

17,4

17,2

18,9

18,6

9,0

10,6

10,9

50

 

 

Амнистия — 2000, действовала с 28.05 по 28.11.00

С 14.03.01 вступил в силу

ФЗ-25.

До 1.05.02 действовала амнистия для женщин и

Вступил в силу новый УПК РФ

Вступил в силу
ФЗ-133.

 

 

 

Как мы видим из данных, приведенных в табл. 2, самое значительное сокращение численности заключенных — на 136 тыс. человек (на 46 тыс. человек в СИЗО) произошло в 2000 г. с июня по сентябрь. Это результат амнистии, объявленной в мае 2000 г. Но по амнистии из мест лишения свободы было освобождено в общей сложности 222 тыс. человек, 43 тыс. человек снизили срок наказания. Таким образом, амнистия позволила лишь в какой-то степени компенсировать влияние причин, из-за которых растет тюремное население. После амнистии количество заключенных, особенно в исправительных учреждениях, продолжало увеличиваться.

На изменение численности в 2001—2002 гг. оказал влияние и ФЗ-25[19], вступивший в силу в марте 2001 г. Предполагалось, что он приведет к сокращению численности заключенных и в СИЗО, и в ИУ. Что касается СИЗО, то эти ожидания в некоторой степени начали оправдываться осенью 2001 г. В сентябре-декабре заключенных в СИЗО стало меньше на 32 тыс. человек, в первые шесть месяцев 2002 г. — еще на 39 тыс. человек. Здесь, по-видимому, сыграли роль нормы ФЗ-25, которые предусматривали введение ограничений на срок содержания обвиняемых под стражей в период судебного следствия (они вступили в силу в июне 2001 г.) и сокращение сроков содержания под стражей во время предварительного следствия (вступили в силу в январе 2002 г.). С июля 2002 г., после вступления в силу нового УПК, сокращение численности тюремного населения СИЗО становится более заметным: к ноябрю количество заключенных снизилось до самого низкого уровня за последние 10 лет и стало чуть меньшим (на 0,9%) общего количества мест в СИЗО (141,4 тыс.). Но в последние два месяца прошлого года количество заключенных СИЗО снова начало увеличиваться. Прирост небольшой — всего 5 тыс. человек (чуть более 3%), тревожна тенденция.

ФЗ-25 значительно расширил возможности применения условно-досрочного освобождения (УДО) для осужденных. Были снижены сроки отбытой части наказания для представления к УДО, право на досрочное освобождение получили все осужденные[20]. ГУИН активно использовал появившиеся возможности для разгрузки колоний[21]: в 2001 г. на основании УДО освободилось около 55% (130 тыс. человек) из общего количества вышедших на свободу[22]. И, Тем не менее снизить количество заключенных в колониях за счет амнистий и более активного использования досрочного освобождения не удалось. Хотя после вступления в силу нового УПК поток людей, отправляемых в места лишения свободы, уменьшился, это лишь к концу 2002 г. сказалось на численности заключенных в исправительных учреждениях: за первые полгода действия нового УПК оно сократилось на 28,4 тыс. человек.

По мнению некоторых экспертов, на снижение численности заключенных в СИЗО в июле-октябре 2002 г. повлиял не только новый УПК РФ, но и порядок определения размера мелкой кражи, действовавший с 1 июля до 31 октября 2002 г. Значительная часть краж, с ущербом ниже 5 МРОТ (2250 руб.), переходили в разряд административных правонарушений. Из-за этого поток «мелких воришек» в СИЗО и ИУ сильно сократился. Снижение размера мелкой кражи до одного МРОТ (450 руб.), предусмотренное вступившим в силу 31 октября 2002 г. законом (ФЗ № 133), скорее всего, приведет к увеличению численности заключенных, в т. ч. и несовершеннолетних. В то же время, законом (ФЗ № 133) предусмотрено снижение предельных санкций по статье 158 (ч. 1) с 3 до 2 лет (это переводит мелкие кражи в разряд преступлений незначительной тяжести), а по статье 158 (ч. 2). с 6 до 5 лет (это переводит некоторые виды краж из разряда тяжких преступлений в преступления средней тяжести). Эти инновации, безусловно, приведут к сокращению потока людей в места лишения свободы и увеличению его на выходе из УИС, поскольку некоторым осужденным по статье 158 УК снизят срок наказания, освободят досрочно и т. п.

В воспитательных колониях (ВК) за первые шесть месяцев 2002 г. количество заключенных уменьшилось вдвое (см. табл. 2). И здесь основную роль сыграла амнистия для женщин и подростков, закончившаяся в мае 2002 г. Всего было освобождено 14 тыс. человек, из них 9 тыс. человек — подростки. После этого в ВК осталось 9 тыс. человек. В январе 2003 г. количество несовершеннолетних заключенных выросло почти до 11 тыс. человек. Прирост составил почти 20%. По-прежнему высокой остается относительная доля несовершеннолетних в СИЗО: 6,0—6,8%[23] (данные на 1 октября 2002 г.) Тот же показатель на 1 октября 2001 г. составлял 3,9%. Для сравнения: относительная доля воспитанников ВК в общем количестве осужденных всех исправительных учреждений на начало 2003 г. не превышала 1,5%.

Анализ этих и других данных позволяет предположить, что особенного влияния на численность несовершеннолетних заключенных новый УПК не оказал. По-видимому, уже в этом году количество несовершеннолетних в учреждениях ГУИН (ВК и СИЗО) будет увеличиваться. Но остается надеяться, что к прежнему уровню (более 30 тыс. несовершеннолетних заключенных) мы не вернемся.

Смягчение уголовной политики прежде всего должно быть заметно по числу тюремных младенцев: само их пребывание в месте, предназначенном для преступников, противоестественно. Но в последние два года количество детей, содержащихся в Домах ребенка в женских колониях,[24] выросло. В 2001 г. с 407 до 493 человек, и в 2002 г. продолжало увеличиваться, несмотря на все попытки Президента РФ проявить к детям и их мамам-заключенным особую милость. В конце 2002 г. тюремных младенцев было уже 526.[25]

На численности женской части тюремного населения законодательные новшества и амнистии практически не сказались. В начале 2003 г. женщин в местах лишения свободы было 50 тыс. человек, всего на 4 тыс. меньше, чем в 2001 г. Значительная часть женских колоний переполнена[26].

*  *  *

Как мы видим, на изменение численности заключенных в 2000—2002 гг. влияло довольно много факторов. Можно определенно утверждать, что главное препятствие для радикального сокращения численности тюремного населения: избыточность, неразборчивость и крайняя жестокость проводимой уголовной политики. Наказание в виде лишения свободы используется неоправданно широко, крайне велики сроки этого вида наказания. Средний срок пребывания заключенных в УИС заметно вырос после вступления в силу в 1997 г. нового УК РФ. Без смягчения уголовного законода­тельства и практики назначения уголовных наказаний трудно рассчитывать на то, что начавшийся процесс снижения численности тюремного населения будет продолжаться и приведет Россию к адекватному для ее возможностей уровню заключенных в 300—350 тыс. человек. А без этого трудно рассчитывать на то, что мы сможем предотвратить глобальную катастрофу, связанную с эпидемией нового туберкулеза. Определенные надежды возлагались на пакет законодательных предложений, направленных на смягчение УК. Он был подготовлен по поручению Президента РФ группой под руководством Д. Козака, заместителя главы Администрации Президента, еще в прошлом году. Но, насколько известно, на начало 2003 г. передача этих предложений в Госу­дар­ственную Думу тормозится правительством.

Заключенные — «удобные враги»

Криминологическая наука позднейшего времени приходит к выводу о «кризисе наказания»[27]. «Человечество перепробовало все возможные виды уголовной репрессии без видимых результатов», — констатирует известный криминолог Я.И. Ги­линский[28]. Система уголовного правосудия, сложившаяся под влиянием идей Чезаре Беккариа в XVIIIXX вв., к исходу прошлого столетия себя исчерпала. Она становится все более разорительной для общества. И по прямым расходам на свое функционирование, и по тем ресурсам, которые приходится тратить на преодоление последствий от традиционных способов борьбы с преступностью, прежде всего, тех, которые широко используют наказания в виде лишения свободы. Один английский тюремщик как-то сказал, что тюрьма — это самый дорогой способ превратить пусть и не очень хорошего человека в исчадие ада.

Количество заключенных в той или иной стране не зависит от уровня преступности. Это блестяще показал Нильс Кристи, (норвежский криминолог, профессор криминологии юридического факультета университета Осло), проанализировав криминальную и тюремную статистику различных стран и периодов времени.

Представление о том, что жестокость или неотвратимость наказания может сдерживать преступность, также не подтверждается результатами многочисленных криминологических исследований последнего времени[29].

В места лишения свободы попадают люди, более беспомощные, более уязвимые, «удобные» для правоохранительных и судебных органов в качестве объекта демонстрации эффективности борьбы с преступностью. Причем, чем беззащитнее (в правовом, социальном, экономическом и др. аспектах) социальная группа или человек, тем более суровые уголовные санкции в отношении них используются. Например, более жестоким наказаниям относительно чаще подвергаются женщины (по сравнению с мужчинами) и подростки (по сравнению с взрослыми). Об этом можно судить по данным, приведенным в табл. 3.

Количество заключенных зависит, прежде всего, от того, насколько активно в политической игре используется «карта» с тем или иным «удобным врагом»[30] (преступником, наркоманом и т. п.). В России в качестве «удобного врага», безусловно, выбраны люди, страдающие наркоманией. Об этом говорит ВИЧ-взрыв в местах лишения свободы, последствия которого уже сейчас страшнее наркопреступности.

Анализ информации по социально-демографической, уголовно-правовой и др. характеристикам тюремного населения России[31] позволяет утверждать, что подавляющее большинство наших заключенных не криминальнее и не маргинальнее остального населения.

Только 0,2% заключенных, содержащихся в местах лишения свободы (это примерно 1,5 тыс. человек), совершили преступление с квалифицирующим признаком — «преступное сообщество». Вместе с теми, кто входил в состав «организованной группы» это составит 3% (22 тыс. человек). Есть еще 11 тыс. человек, осужденных за преступления, совершенные с использованием боевого оружия или взрывчатки. На фоне этих цифр не такой уж странной покажется оценка заместителя министра юстиции Ю.И. Ка­линина: «Из всего тюремного населения только 12—16% — люди действительно опасные, с соответствующими моральными установками…»

Таблица 3.
Криминальная характеристика осужденных, содержащихся в исправительных учреждениях ГУИН Минюста
 РФ, и сроки наказания
[32]

 

Показатели

Все осужденные ИУ

Все мужские ИК

Мужские ИК общего режима

Женские ИК общего режима

ВК

1.0     Преступления, за которые осуждены заключенные,

        в % от общего количества заключенных в учреждениях  данного типа

1.1

Против жизни и здоровья, сексуальные

29,7

31

25,7

26,6

20,1

1.2

Умышленные убийства

14,5

14,5

10,5

16,2

8,1

1.3

Разбой

9,4

9,8

7,3

6,4

8,9

1.4

Особо тяжкие преступления

8,6

8,8

5,5

10,6

5,3

1.5

В организованной группе или группе, относящейся к преступному сообществу

3,0

3,0

3,0

3,0

1,9

1.6

С применением оружия[33]

22,9

23,5

18,6

19,8

14

1.7

Против собственности

59

58,7

60,4

54,8

72

2.0 Судимости[34]

2.1

Среднее число судимостей

1,8

1,9

1,4

1,5

1,5

2.2

Имеющие более двух судимостей %

18,5

19,7

6,3

10,8

6,3

3.0     Наказание (в годах)

3.1

Средний срок наказания

5,2

5,2

4,8

4,6

4,1[35]

3.2

Назначено наказание свыше пятой части максимального срока[36]

74,9
(до 3 лет)

75,5
(до 3 лет)

69,5

69,7

90,9

3.4

До 1 года

1,3

1,3

1,8

1,2

1,5

3.5

1—2 года

7,1

7,1

9,0

9,9

8,4

3.6

2—3 года

16,7

16,1

19,7

19,2

25,2

4.0    Туберкулез, в % от общего количества осужденных в учр. данного типа.

4.1

Открытая форма[37]

3

3,4

2,4

0,8

1,2

4.2

Закрытая форма

9

10

7,2

2,3

4,1

4.3

Состоят на учете (недавно заболевшие)

4

4,4

2,4

1,8

1,3

 

Более 56% заключенных, отбывающих наказание в ИУ, — это люди, относящиеся к группе «лиц, не имеющих определенных занятий[38] (в 1994 г. их было 35%). По большей части, это не профессиональные преступники, а люди, выпавшие из легальной сферы деятельности. Причем значительная часть «удобных врагов» не относится к маргиналам или к тем, кто полностью утратил социально-полезные связи. Средний уровень образования сегодняшних заключенных — более 9 классов средней школы, 70% заключенных имеют профессию, только 10% заключенных не имеют жилья, только 30% освобождающихся считают, что у них будут проблемы с устройством на работу. Но средний срок наказания осужденных к лишению свободы, содержащихся в ИУ ГУИН Минюста РФ, — 5,2 года.[39] Выйдя на свободу после столь долгого срока, бывшие заключенные попадают в совершенно непривычный, непонятный для них мир, устроиться и интегрироваться в который им теперь гораздо сложнее, чем до ареста. Особенно, если учесть произошедшие перемены. Это одна из главных причин фантастического роста той части населения России, которая оказывается за пределами легальной экономики. В результате, количество людей трудоспособного возраста, выпавших из этой сферы, по данным официальной статистики, увеличилось с 20% (1992 г.) до 40% (2001 г.).

Российские места лишения свободы стали своеобразными «фабриками» призонизации[40] и маргинализации населения: каждый четвертый взрослый мужчина в России — бывший заключенный. Мы оказались в безвыходной ситуации: чем больше людей попадает в тюрьму, тем выше уровень криминализации населения, тем больше становится людей, нуждающихся в помощи, тем многочисленнее группы тюремного риска.


 

[1] Краткий анализ состояния преступности в Российской Федерации за январь-ноябрь 2002 г. Сводка криминальной статистики за 11 месяцев 2002 г. // www.mvdinform.ru.

[2] www.lenta.ru. 13 января 2003.

[3] В соответствии с п. «г» ч. 2. ст. 158 УК РФ.

[4] Статья 7.27 Кодекса РФ об административных правонарушениях.

[5] Старый пункт «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ имел квалифицирующий признак: «с причинением значительного ущерба». Квалифицирующий признак нового п. «г»: кража «из одежды, сумки или другой ручной клади, находившихся при потерпевшем». С 1 июля 2002 г. до 31 октября 2002 г. данная кража была административным правонарушением, поскольку не превышала 5 размеров МРОТ — 2250 руб. С 31 октября 2002 г. «мелкой» стала кража в 1 МРОТ — 450 руб. Кроме того, рассматриваемая кража переходит теперь в уголовное преступление из-за новой редакции п. «г» ст. 158. Но теперь она становится преступлением средней тяжести из-за снижения верхнего предела санкции по ч. 2 ст. 158 УК РФ с шести до пяти лет.

[6] На самом деле и в официальной статистике ГУИН разобраться не так просто. Цифры, которые даются «по горячим следам», через некоторое время могут измениться на 5—10%. Особенно трудно с информацией о СИЗО. В население СИЗО то включают заключенных, которые заняты на хозяйственном обслуживании учреждения, то исключают. Добавляют тех, кто содержится в ПФРСИ (помещение, функционирующее в режиме СИЗО) колоний, то опять исключают, всего ПФРСИ в России — 157. Рассчитаны они на 18,5 тыс. человек, на начало 2003 г. в них содержалось 6,5 тыс. заключенных.

[7] Цифры приводятся на начало года по учреждениям ГУИН. Следует учесть, что в официальную статистику попадают только заключенные учреждений ГУИН Минюста РФ. Это 92—94% всех заключенных России, остальные содержатся: в ИВС и спецприемниках (МВД), спецшколах и спецПТУ (Министерство образования), спецпсихбольницах (Министерство здравоохранения), дисциплинарных батальонах (Министерство обороны) и т. п. При расчете ОКЗ использовались сведения о численности населения по данным Госкомстата России («Российский статистический ежегодник»). Результаты переписи населения 2002 г., возможно, несколько изменят ОКЗ за последние годы.

[8] В учреждениях ГУИН МВД РСФСР содержалось: на 1 января 1991 г. 745 тыс. чел., из них 163 тыс. в СИЗО; ОКЗ — 502. На 1 января 1993 г. — 772 тыс. человек, из них 200 тыс. в СИЗО; ОКЗ — 520.

[9] Абрамкин В. Поиски выхода. М., 1996.

[10] См. подробнее: Абрамкин В. Ук. соч..; Человек и тюрьма: Сб. инф. мат-лов. М., 1999.

[11] Закон «О внесении изменений и дополнений в Исправительно-трудовой, Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы РСФСР». Принят Верховным Советом РСФСР 12 июня 1992 г.

[12] Интернет-конференция министра юстиции РФ Ю. Чайки. 22 января 2003 г. на сайте www.garweb.ru/conf/minust).

[13] Золотое кольцо. Ярославль. 1995. 5 сентября.

[14] Курс лечения этими препаратами продолжается 2 года. Его стоимость во много раз дороже, чем в случае обычного ТБ, а вероятность излечения больного значительно ниже.

[15] Славуцкий А. Лекарственно-устойчивый туберкулез в России. Развитие и распро­странение «Супер микобактерии». Рукопись. Архив Центра.

[16] Эта форма получила название «супержучок» (superbug), она устойчива к препаратам II ряда.

[17] Этому способствовала активная поддержка законопроекта НПО и бывшего министра юстиции П. Крашенинникова. По инициативе Комитета по законодательству, возглавляемого им, законопроект был в срочном порядке включен в план работы Госдумы.

[18] Федеральный закон «О внесении изменений и дополнений в УК РФ, УПК РСФСР, УИК РФ и другие законодательные акты РФ».

[19] Там же.

[20] Ранее его имели только заключенные, переведенные на облегченные условия (для воспитательных колоний — на льготные) отбывания наказания.

[21] Институт УДО использовался ГУИН и ранее для сокращения избыточного (с точки зрения лучшей управляемости) населения ИУ. Вместе с ростом численности осужденных пропорционально росло и количество заключенных, освобождаемых по УДО. В 1993—1995 гг. оно составляло 26—35 тыс. человек, в 1998—1999 гг. — 84—93 тыс. человек.

[22] Право на отсрочку от наказания получили женщины, имеющие детей до 14 лет (по ранее действующей норме УК РФ — до 8 лет). К сожалению, статистикой по женщинам, которые получили отсрочку, мы не располагаем.

[23] Первая цифра (6%) — оценка автора, вторая (6,8%) — данные Комиссариата СГБМ (Стран — государств Балтийского моря) со ссылкой на Минюст РФ. Цифра на 1 января 2001 г. рассчитана по официальной статистике ГУИН.

[24] Статистикой по младенцам в СИЗО мы не располагаем. По разным оценкам, их в 2—3 раза меньше, чем в женских ИК.

[25] Из 182 заключенных, помилованных Президентом в 2002 г., 52 женщины (из них 48 с малолетними детьми) и один несовершеннолетний. Без помилованных прирост численности тюремных младенцев составил бы в 2002 г. 12—14%.

[26] На начало 2001 г. женских колоний — 38, мест — 34 тыс., наполняемость — 117%; на начало 2002 г.: колоний — 40, мест — 36 тыс., наполняемость — 132%.

[27] Гилинский Я.И. Криминология. СПб.: Питер, 2002. 384 с.; Кристи Н. Борьба с преступностью как индустрия. 2-е изд. М.: РОО «Центр содействия реформе уголовного правосудия», 2001. 224 с.; Кристи Н. Ответ насилию. Милиция. 2002. № 8.; Кристи Н. В поиске чудовищ. Милиция. 2002. № 9.

[28] Гилинский Я.И. Криминология. СПб.: Питер, 2002. 384 с.

[29] Подробнее см.: Гилинский Я.И. Криминология. СПб.: Питер, 2002. 384 с.; Кристи Н. Борьба с преступностью как индустрия. 2-е изд. М.: РОО «Центр содействия реформе уголовного правосудия», 2001. 224 с.; «Криминальная мифология». В кн.: В.Ф. Абрамкин. Поиски выхода. М.: «Права человека», 1996. 240 с.

[30] Эта тема подробно развита в работах Н. Кристи, который и ввел термин «удобный враг» в работе «Об опасностях сверхкриминализации» (Архив Центра).

[31] Характеристика осужденных к лишению свободы. По материалам специальной переписи 1999 г./ Под ред. проф. А.С. Михлина. М. 2001. 464 с.

[32] Характеристика осужденных к лишению свободы. По материалам специальной переписи 1999 г. М.: Юриспруденция, 2001. 454 с. Женщин (4 столбец) корректнее сравнивать с мужчинами ИК всех режимов (2 столбец), воспитанников ВК (5 столбец) с мужчинами ИК общего режима (3 столбец).

[33] Следует учесть, что несовершеннолетние и женщины при совершении этого вида преступления использовали по большей части «предметы, не являющиеся оружием» (у юристов есть такое определение), например, сковородки, вилки и кухонные ножи.

[34] Учитываются приговоры к любому наказанию, например, к условному, к исправи­тельно-трудовым работам и т. п.

[35] В 1994 г. для несовершеннолетних этот показатель (средний срок наказания) был 3,4 года. Доля осужденных к лишению свободы в возрасте младше 16 лет выросла с 0,3% (1989, 1994 гг.) до 1,1, т.е. почти в четыре раза.

[36] Для взрослых от 15 лет (т.е. 3 года), для несовершеннолетних от 10 лет (2 года). В 1994 г. для несовершеннолетних этот показатель был 83,7%. Напомню, что по действующему УК РФ максимальный срок наказания для совершеннолетних, если не считать пожизненного лишения свободы, может достигать 30 лет.

[37] Больных открытой формой туберкулеза среди мужчин возрастной группы старше 18 лет — 0,16%. В ИК для мужчин старше 18 лет — в 21 раз выше. Но необходимо иметь в виду, что в ИУ выявляемость ТБ выше, чем за пределами колонии.

[38] В СИЗО относительная доля таких лиц составляет более 60%.

[39] Характеристика осужденных к лишению свободы. По материалам специальной переписи 1999 г./ Под ред. проф. А.С. Михлина. М. 2001. 464 с.

[40] Призонизация — внедрение тюремной субкультуры в жизнь вольного населения.