Михаэль ДОРФМАН

КАК НАСТОЯЩИЙ АМЕРИКАНСКИЙ МУСУЛЬМАНИН

Много лет назад большое число афро-американцев (как сегодня принято культурно и корректно называть американских негров) нашло в исламе воплощение своих духовных чаяний. После террористической атаки 11-го сентября и увеличивающийся прилив в Америку мусульманских эмигрантов появляются новые трения, которые тоже надо преодолевать с помощью веры.

Имам Ал-Надж Талиб Абдур-Рашид перессказывает свою беседу с молодым мусульманином- афро-американцем, размышлявшим, как ему жить в Америке после атаки 11-го сентября.

-         Это все равно, как быть черным, вспоминает ответ имам, -  Только дважды.

При входе в мечеть прихожане улыбаются, что сразу создает хорошее чувство здесь в старейшей мусульманской общине в Гарлеме в мечети, переделанной 25 лет назад прихожанами из заброшенного тира. Теперь, по гранитным «египетским» столбам при входе ее называют «Великая пирамида». Здесь, - настаивают прихожане, - И только здесь, в мечети Мусульманского братства на углу 113-й улицы и авеню Святого Николая - истинно американские мусульмане. Здесь собирается процветающая община, в основном состоящая из афро-американцев, и здесь действительно не услышишь иностранного акцента. Здесь среди типично-американской рутины собраний бой-скаутов, сбора денег в помощь больным раком легких, программ  борьбы со СПИДом и бездомностью, служению в тюрьмах и разнообразной иной деятельности, избитый штамп противостояния ислама и Запада теряет всякий смысл.

Конгрегация была создана сторонниками известного радикального проповедника и революционера Малькольма Икс, взявшего для фамилии букву «икс» - неизвестный, в память о неизвестных африканских предках, привезенных на американский континент работорговцами. Прихожане конгрегации и теперь охотно расскажут, что ислам в Америке – религия исконная, отечественная, появившаяся в здесь еще 400 лет назад с первыми африканскими рабами, многие из которых пять раз в день творили молитву Аллаху.

-         Мы служим в американской армии, как мусульмане и афро-американцы еще со времен Америкнской революции, и мы вовсе не чужие Западу, - говорит радушный Абдур Рашид, 53-летний лидер общины, - Мы и есть Запад».

Прихожане, упорно боровшиеся за свое место в американском обществе, против статуса второстепенных граждан в христианской стране, особо горько осознавать произошедшую после 11 сентября 2001 перемену, теперь уже не связанную с тем, что они – черные. Многие были ошеломлены, поняв, что их считают чужими, ненастоящими не только доминирующая христианская Америка, но и многие члены новоприбывшие мусульмане из арабских стран и Южной Азии. Здесь довелось услышать горькую шутку, что мы тут боролись, чтоб нас не сажали назад автобусов (как было принято на расистском американском Юге) а теперь нас пытаются посадить на зад верблюда.

Когда-то Малколм Икс писал, как он преобразился и обрел новую личность и новую веру, после хаджа в Мекку. Там он почувствовал истинное братство со всеми людьми, независимо от языка, национальности и цвета кожи. Чувство, неизвестное ему в Америке, преобразило его, одного из основателей радикальных «Черных пантер», придало ему духовную силу для проповеди. Теперь же, здесь перефразируют известную американскую формулу борца за гражданские права Ральфа Элиссона о жертвах расизма, как «невидимых для общества людях».

-         Мы - невидимые мусульмане в этом обществе, - говорит прихожанин мечети Эмир аль-Ислам, профессор Нью-йоркского городского университета, -  Нас вталкивают в промежуточную шаткую позицию. Мы – афро-американские мусульмане являемся крупнейшей мусульманской общиной в нашей стране, мы исповедуюем ортодоксальный суннитский ислам десятилетиями. Несмотря на это американская амсс-медия часто представляет нас как маргиналов среди американцев.  Мусульманские организации из иммигрантского сообщества тоже относятся к нам, как “новым мусульманам” , несведущим в канонах ислама, и следовательно, как бы “ненастоящим”.

Атака террористов на Нью-Йорк обратило внимание американского общества на американских мусульман и американская публика вдруг поняла, что американская исламская община не только не однородна, но и как «федерация общин» не сформировалась еще, не нашела единства среди многообразия составляющих ее частей. Хотя сама религия ислама не видит разницы между расами, но разница между афро-американскими мусульманами, составляющими треть американской мусульманской общины, и новыми иммигрантами очень существенна.

Мусульманские деятели из иммигратских общин не возражают.

-         Проблема значительно сложней, чем просто конфликт между «отечественными» и «новоприезжими» мусульманами., настаивает Ага Саид – уроженец Пакистана председатель базирующейся в Калифорнии Американской мусульманской инициативной группы, занятой созданием различных коалиций среди мусульманских этнических групп.

-         Только выходцы с Ближнего Востока приехали из 22 стран. Люди из Юной Азии тоже приехали из различных стран. Даже в пределах одной этнической группы нет единообразия, и люди разделены по области, деревне и даже роду. Речь идет не о 4-5, ни даже о 20 различных группах. Надо как-то примирить разнообразный исторический опыт, много концепций о судьбе. Важно говорить не о том, кто и откуда пришел, а о том, куда мы хотим прийти. Это требует времени».

В американском обществе тоже сильны стереотипы в отношении американских мусульман. Многие считают, что все они приверженцы «Исламской нации» Луиса Фарахана, хотя из примерно двух миллионов афро-американских к «Нации» принадлежит всего несколько тысяч, а остальные отрицают их учение, и даже считают их еретиками из-за ярко выраженной проповеди расовой исключительности и проповеди ненависти по отношению к другим этническим группам. Другой распространенный стереотип, что афро-американские мусульмане – все рецидивисты-заключенные. Действительно, американские мусульмане активно проповедуют в тюрьмах им удалось отвратить оп криминального мира и наркотиков, наставить на путь истинный с помощью веры многих молодых людей. 

-         Так на нас и смотрят, - Имам Абддур Рашид возмущен даже самой постановкой вопроса, - я сам никогда не сидел в тюрьме, и бываю там исключительно потому, что служу там капелланом. И среди ведущих людей нашей конгрегации есть и университетские профессора, и люди с уголовным прошлым тоже».

После террористической атаки выявились и другие противоречия. Если иммигрантские общины стараются помочь своей старой родине, как это делают и другие этнические общины в Америке, то афро-американских мусульман больше заботят социальные проблемы трудоустройства, образования и медицинского страхования.

-         В стремлении достичь свою «американскую мечту» новоприбывшие игнорируют  американских мусульман, и думают, что могут легко навязать им свои нормы и понимание ислама, - говорила в прошлом году на тематической конференции известная американская специалист по афро-американским мусульманским делам Амина Бевели Мак-Клод.

-         В то же время, афро-американские, местные мусульмане полагают, что их собственное, почти столетнее  исповедание ислама делает их более подходящими для определения характера ислама в Америке.

Судьба и характер конгрегации Мусульманского братства в Гарлеме хорошо иллюстрирует характер афро-американского мусульманства. Здесь многие видят в исламе не только путь духовного спасения, но программу действий на благо общества, и даже выражение аутентичного характера всего афро-американского народа Америки. Американское мусульманство имеет глубокие корни в движении социального протеста и борьбы за гражданские права черного населения США. Жизненный путь Абддур Рашида очень типичен для прихожан мечети. Он вырос в очень религиозной баптистской семье в Северной Каролине, одном из наиболее расистских и религиозных южных штатов «библейского пояса» Америки. Вырос в Южном Броинксе, одном из наиболее проблемных районов бедноты в Нью-Йорке в бурные 60-е.

-         На меня огромное влияние оказали пан-африканизм, движение черного национализма , антивоенные движение протеста... все это, - рассказывает Абддур Рашид, - Когда мне было 20, я стал мусульманином. И все это сыграло огромную роль в моем уяснении общественного аспекта ислама.

В своей проповеди Абддур Рашид взывает к потерянному мусульманскому наследию людей, проданных в рабство, многие из которых были мусульманами.

-         Мы есть истинные мусульмане Америки, особенно афро-американцы, которые уже пробуждаются от 400-летней аппатии. От комы! - говорил он прихожанам на пятничной службе, -  Нам наносили психологические травмы, поражали самую суть, силой заставляли забыть все, включая то, кто мы и что мы. Нам говорили: “Забудь свое имя Ахмед. Тебя зовут Чарли. Ты не молишься Аллаху, а молишься Иисусу... Но они не смогли уничтожить наследственную память, генетический код.

-         Но теперь, через 400 лет наша историческая память мусульман снова пробуждается.

Многие афро-американские мусульмане признают, что их опыт борьбы за равные гражданские права тоже  накладывает сильный отпечаток на их взаимоотношения с иммигрантскими мусульманскими соседями, не знакомыми с их историей.

-         Предположим, сидим мы с нашими братьями-иммигрантами вокруг стола и вероятно они могут нам сказать: “Братья, в исламе нет расизма!”. Они могут нам сказать: “Вы сверх меры чувствительные”. И вероятно, так есть, - говорит профессор Ал-Ислам, - Но мы, бывшие жертвами расизма столь долгое время, чувствуем пренебрежение к себе. Мы чувствуем, что это расизм, потому, что это вызывает столь знакомое нам чувство.

Дело не только в непонимании на местном уровне. Речь идет о пресловутой «мусульманской рекомендации» избирателям голосовать за Джорджа Буша в 2000 г. Инициаторы рекомендации сделали это без всякого согалсования с афро-американскими мусульманами.

-         Это оставило очень глубокие борозды, разделяющие нас, - сказал Абддур Рашид, - Не потому, что группа мусульман решила голосовать за республиканцев, а потому, какой путь они выбрали. Они пренебрегли нами, даже не было никаких консультаций с нами, как никак имеющими историю на этой земле. Их попытку представить свое политическое решение, будто бы сделано от имени всех американских мусульман мы приняли как тяжелое оскорбление.

Вещи стали меняться сразу после 11-го сентября, когда все этнические группы американских мусульман объединила общая беда, когда они все оказались в «осадном положении».

-         Когда полицейские зстрелили Амаду Диалло, иммигрантские группы говорили “Ладно, это позор, но мы не будем этим заниматься”, - говорит Абддур Рашид, вспоминая как по ошибке четверо нью-йоркских полицейских застрелили в 1999 г. африканского эмигранта, - Некоторые из них даже не понимали, что значит расовое и этническое профилирование.

-         Теперь, после 11-го сентября каждый мусульманин здесь понимает, что это такое!, что это значит, когда власти особо пристрастно относятся к определенным группам населения.

Внушает оптимизм Абддур Рашида и его конгрегацию создание коалиции, рекомендовавшей американским мусульманам избрать президента в 2004. В тот раз ко мнению афро-американских мусульман внимательно прислушались, и Абддур Рашид был членом комиссии. Обэая работа позволила налдаить хорошие отношения.

В маленьком, полном книг кабинете, с томиком Корана на деревянном пьедестале Абддур Рашид продолжает свой рассказ о долголетнем исследовании истории ислама в Америке от времен пред-колумбовых и до после 11 сентября 2001 года. Книга Абддур Рашида пока условно называется «Исправленное наследие».

-         Чем больше я учусь, тем больше понимаю, что афро-американское мусульманское наследие столь же истинное, чем всякое другое в мире. Ведь ислам – не только религиозная догма утверждающая всемогущество единого Бога, но и жизненный путь, пророческая традиция и сильное чувство социальной справедливости. 

-         В Америке не только были мусульмане-первооткрыватели задолго до Христофора Колумба, - говорит он, - Но и треть всех африканских рабов, доставленных в обе Америки, были мусульманами.

История сама по себе ничего не меняет, полагает имам Абддур Рашид. Необходимо, чтоб сами афро-американцы осознали свою историю в Америке и себя как равноправную, самобытную и неотъемлемую часть американского общества. – Мы должны самоопределиться, - говорит Абддур Рашид и открывает шкаф, где висят несколько завернутых в пластик традиционных арабских блуз галабийя, - Видишь. Я перестал одевать их лет пять назад, когда понял, что они не выражают того, кто я есть. Вместо этого имам носит длинную тунику угольного цвета, принятую среди американских мусульман много десятилетий, - Это часть нашего стремления создать свое культурное своеобразие. Что-то, что не арабское. Ведь я – не араб, не выгляжу, как араб и не разговариваю, как арабы. Я не думаю, что надо обязательно одеваться, как они или выглядеть, как они, чтоб быть настоящим мусульманином».